Постепенно он начал выбиваться на свою дорогу. В 1919 году играл на пароходах, курсировавших между Новым Орлеаном и Мемфисом. Сочинял музыку. В 1922 году Оливер вызвал Луи в Чикаго и сделал его вторым корнетистом в своем оркестре. Здесь Сачмо создал себе славу. Будущие знаменитости джаза ( Бенни Гудман, Джин Крупа, Эдди Кондон) старались учиться у него. В Чикаго Луи организовал свой первый оркестр – «Горячая пятерка». Потом «Горячая семерка». Его убедили переменить корнет на трубу. Он всегда говорил, что не видит особой разницы в них («Умею дуть в обе»). Он начал выступать в качестве певца. Когда стали появляться первые наигранные им пластинки, их раскупали нарасхват. Энтузиасты джаза переполняли залы, где играл Луи. Однажды он полчаса импровизировал на одну тему и исполнил подряд двадцать различных вариаций.
В 1929 и 1930 годах Сачмо вырос настолько, что стал звездой первой величины в Нью-Йорке. Тогда же он впервые выступил в кинокартине в Голливуде и отправился в первые концертные поездки по Америке. В 1932 году он выехал в первое турне по Европе, где его ждал огромный успех. В римском аэропорту однажды его приветствовал джаз, составленный из молодых итальянских музыкантов, исполнивших серенаду в его честь. В Стокгольме его встречали 40 тысяч поклонников, а ежедневная газета выпустила специальное приложение на восьми страницах, посвященное джазу. В Хельсинки в зал, рассчитанный на 3600 мест, набилось 7500 человек.
Музыка приходила к нему легко, он пел и играл, как чувствовал. Его звук всегда отличался исключительными качествами по красоте и диапазону. Он говорил: »Я и моя труба, мы хорошо знаем друг друга. Мы знаем, на что способны. Когда я играю, я и моя труба – это одно целое».
Армстронг иногда дарил свою трубу молодым музыкантам, у которых не было средств купить себе инструмент. В одну из поездок, говорят, он роздал так четыре трубы.
Путешествуя, всегда брал с собой два саквояжа. Один с трубой, в другом непременно мазь для губ, полоскание для горла и бутылку минеральной воды. («Если вы не будете следить за ртом и горлом, вы не сможете ни играть, ни петь»).
Энтузиастов джазовой музыки, молодых исполнителей, он называл «котятами». И говорил, что главное для них – уметь слушать и учиться. «Многие молодые «котята» не достигают успеха, потому что не хотят слушать руководителя. Никто не родится всезнайкой»,- говорил он.
Сам Сачмо неизменно сохранил свое ведущее положение и сильнейшее влияние в той области искусства, где таланты так часто сгорают преждевременно.